Детки. Наши детки.

Посмотрите на них: какие же они все разные: взрослые и грудные; рыженькие и светленькие, чернявенькие и лысые, высокие и низкие, худые и толстые, вертлявые и не очень, непоседливые и умные, эгоисты и задаваки, упрямцы и неслухи, внимательные и отлично учащиеся (и при этом ничем не помогающие нам по дому), старосты курсов и продавцы магазинов.

Но и алкоголики, наркоманы, геи, проститутки, «Павлики Морозовы», мальчиши-плохиши  – это ведь тоже наши дети, наша «поросль».

Т.е., вот есть я, и есть муж мой: нас соединяют, и получается НОВОЕ «растение», с новыми чертами лица и характером, новой судьбой и своим именем.

Можно ли сказать, что дитя похоже на нас? Визуально  – да, бывает очень похоже.А внутренне?

Если дитя хорошо собой, и радует нас этим, то громко кричим, что «на нас (любимых!) оно очень похоже», а если дитя наше подобно раскалённой занозе в сердце нашем, то не очень-то слышен  голос наш... так... скорее стон... иногда почти предсмертный... ибо выросла поросль, и заглушила собою ВСЁ...

Почему?!

У нас (таких хороших) плохие детки получаются почему?

Если нас соединяют, как два вида, то черты внешние и внутренние всё же доминируют.

Ребёнок плох; попробуем разобраться с этим.

Смотрите: вот деревце. Оно только-только начало  рост свой. А Вас (меня, его, её, т.е. родителей) нет с ним рядом: приходи, кто хочешь, и делай, что хочешь: хочешь – цветы срывай, хочешь – ветки ломай, корни подрубай: хозяина-то рядом нет?!

Злодеем, вредящим юному насаждению, может внезапно оказаться и любимая воспитательница детского сада, и нянька, и бабушка родная (да-да!), и учительница в школе, а, могут, и друзья; дитя, оставленное в небрежении, причинит стыд матери своей, предупреждает мудрая Библия. И вот, по прошествии времени, дитя таково, как есть: мы видим, и люди видят: наркоман. Или блудница. Или гей... (хотя, какая разница, на сколько плох сын наш либо дочь: нам жизнь от них не мила: это главное!)

Что делает в этой ситуации основная масса людей?

Они вокруг такого ребёнка (будь ему хоть хоть 10 лет, хоть 40) организуют ужасные, невыносимые для жизни условия (как бы «шторм», бурю, непогоду); «налетают» на него, во всём стараясь создать ему максимум: ругаются (иногда и до драки), лишают еды и денег, не пускают гулять, отказывают в приобретении необходимого, и даже (иногда) выгоняют из дома.

Т.е., смотрите: молоденькое деревце. Рядом с ним - БОЛЬШОЕ, взрослое, сильное и кряжистое. И вот это большое начинает всячески своё маленькое, рядом находящееся, гнобить: по праву силы и старшинства (прям, как в нашей армии) забирать у него  еду, свет, место под солнцем и пр. Да ещё, кроме этого, налетают на дитя всякие ветры житейские (что особенно усугубляется листвой старого и огромного дерева), «рвут» это юное, неокрепшее, ничего ещё толком не знающее, и не умеющее защититься от бед...

«Шторм» прошёл; что предстаёт после него глазу: деревце ещё более поникло, что-то у него сломалось, что-то отвалилось, листва растрепалась... ТАК выглядит, что уж вообще никому его не жалко: «Дайте мне другое дитя, пусть даже и чужое! То, что у меня сейчас - просто уродец какой-то: не могу я с ним!» -  кричат такие родители.

«Такие» – это какие? Которые иногда  уже  «попробовали» быть «садовником», и у них не получилось... теперь молят о другом ребёночке: «здоровеньком и красивом» (а когда беременными ходили до последнего мгновения на работу, да, работая, сидели уж практически на голове у младенчика, зарабатывая ему же на красивую (чтоб все видели!) коляску, то это как-то уже и призабылось)...

«Дайте мне другого ребёнка, этот меня не слушается!»

Эх, взять бы, да как раньше: к-а-а-а-к врезать ему разочек по попе!  Как поставить бы в угол, да наказать бы ремнём!  А нельзя: уже сам учится (или работает), деньги зарабатывает; и в дом их приносит; уж, может, и повалить родителя, и отлупить: не шутка!

И стоим «руки в боки», гордые и напыщенные, как индюки, сопим и молчим, или кричим во гневе такое, что если б нам кто закричал подобное, раздавили бы танком... а ребёнку кричать и говорить можно всё, что взбредёт в нашу рассерженную взрослую голову: «Я его породил, я его и убью!»;  можно попрекать его и едой, и одеждой, и подарками, и помощью; даже тем, что его когда-то под сердцем 9 м-цев носили, а потом и родили... правда, родители?!

Н-да... родить-то родили, а вот дальше...

Когда надо было с ним гулять да разговаривать, сказки на ночь ему читать, да делиться всем своим: временем, любовью, заботой, участием - тут нас почти не было: мы были жутко заняты добыванием потребного ему же.

И теперь, вот: «Полюбуйтесь: припёрлась она мне утром!... пьяная, и неизвестно где шлявшаяся! Иди в церковь, гадина! Ты мне уже всю душу вымотала! Да зачем же я тебя родила такую?! Да за что же мне наказание это, Господи?! За что?!»

«Господи! Вразуми и направь дочь мою в церковь, пусть она ценит то, что

дано Тобой, пусть станет разумней и терпимей! Господи! На тебя уповаю! Дай ей

душевного покоя, и поддержи её. Она моя постоянная душевная рана! За неё

Простите, это мы сейчас о ком?! О нашей поросли...?! Но ведь если дети растут рядом с нами, то и похожи они, соответственною (извините!), на нас, а не на разумного соседа, или на Президента «всея Руси».

Молодое зелёное деревце. Полное сил, возможностей и роста. Оно - от ПОРОДЫ: от нас, родителей. И если даже по необходимости придётся обрезать весь ствол, то «корень» останется, т.е., ни при каких условиях сосна грушей не станет, аминь?!

Если представить себе тюрьму, колонию, где сидят одни юнцы. Это похоже на сад: молодой сад, где срублено всё до самых корней: целое полюшко пней; у кого-то пень толще, у кого-то тоньше, у всех разный цвет древесины или количество колец, определяющих возраст дерева (нет, неверно: того, что было когда-то зеленеющим деревом).

Но Господь сказал, что если «зеленеющее» рубите под корень, то что хотите от сухих, но делающих вид, что живы?!

Срублено: всё под одну «гребёнку».

Что дальше?

Приходят утром в этот «лес» на работу дяденьки и тётеньки; у них самих дома - невыплата зарплаты, пьяный муж (либо загулявшая жена); их посёлок стоит совсем рядом с этой тюрьмой или колонией, сходить можно только в магазин или в гости, больше некуда.  И вот, поужинав, они включают телевизор, и видят ЖИЗНЬ: жизнь где-то «там»...

и так им обидно и больно за то, что они сами, не являясь, в принципе, узниками, целую жизнь сидят около тюрьмы (что ничем не отличимо от существования тех, кто в ней (в тюрьме) «сидит»)...

...что они (служащие тюрьмы) по вечерам кто как может, тот так и «забывается»... от того, что есть в их жизнях сейчас, что было вчера, и что, явно, будет завтра...

... а назавтра они опять придут в этот «обрубленный лес» и...

 что?!

Если есть пень («обрубок» именно молодого дерева)... то силы корня почти всегда неимоверны, ибо заложено было на целую жизнь с её возможным продолжением; а «обрубили» в самом начале роста...

...из этого бы корня – «гнать» да «гнать» жизнь, силы, сок, умение, старание, рвение; всё, что заложил Господь при сотворении этого «дерева».

...а оно срублено.

Берите его, прививайте: «Прививайте своим детям от рождения то и это: и прививки для здоровья, и какие-то хорошие наклонности, развивайте их способности».

А у нас, правда, несколько иная ситуация: у нас «лысый» и голый «пень», остаток от дерева...

что с ним делать?

И кто будет это делать?!

Нет, поставим вопрос по-другому: кому он нужен, этот «пень», который, в принципе, не пень, а дерево: огромное, сильное «дерево», но загубленное от рождения... и потому на данный момент «низко срубленное»...

Вот – вот... тем, кто получает за содержание этого «леса» деньги, он нужен вряд ли... тем, кто родил, и так воспитал?! Вопрос двоякий...

КОМУ они нужны, и что делать?

Я не знаю.

Не знаю о тех, кто ТАМ.

И не должна знать, ибо не Бог я.

Который всё видит на этой Земле, и всё усмотрит, что должно быть.

Я о другом: не все детки попадают в такие страсти; есть просто детки, сбившиеся с пути, и находящиеся прямо под «носом» нашим: прямо перед родителями (целыми днями!)

Скажите, когда Ваша «детка» была ещё маленькой...

...и вдруг она заболевАла...

...валили ли Вы её за это на пол?!

Лупили ли ремнём, и ругали ли распоследними словами:

и «дрянь» она, и «пропойца»?...

Нет?! Не валили и не лупили?!

Как же так?! Что же произошло сейчас?! Ваша «детка» перестала быть Вашей? Или она перестала быть ДЕТКОЙ?! (Вы поменялись ролями, и теперь Вы - её «детка»?!)

Дитя заболело. Только раньше болячки были всё больше физические (ибо тело ещё было слабо и не приспособлено к жизни), а теперь «взрослые детки, взрослые бедки»... и болячки начались душевные.

Пока нас не было РЯДОМ.

Пока нас не было рядом, кто – то пришёл и «посеял» («враг человек сделал это»), или мы сами «посеяли» тем, что нас как раз часто не было рядом...

Но (не побоюсь и скажу!) нас очень долго (непростительно долго) не было рядом.

Ибо это трамвай может задавить сразу и навсегда. А порок развивается медленно, как потихонечку сочится вода через плотину: может, и видит это кто-то, да не придаёт значения, а потом... потом сметается всё на пути воды этой... и беды этой...

Если Ваш ребёнок болен. Сильно болен: наркоманией, алкоголизмом, нетрадиционными сексуальными «ориентациями», если он зол, груб, не воспитан, невежлив, если ворует Ваше же...

...это, конечно же, горе, беда, позор и «конец света».

Но это – взгляд с нашей с вами стороны.

А с их стороны это болезнь: сильнейшая болезнь духа.

И дитя (чаще всего) не виновато в том, что эта «штука» оказалась внутри него, ибо дитя оно, и было оставлено в небрежении.

И не орать надо, не в центры всякие реабилитационные таскать, а понять, что это – НАШ ПЛОД.

Да:

наш плод.

И, судя по всему, это НАША осень... а скоро и зима...

...что делать?! «Растрёпывать» деревце ещё больше, чтоб все видели беду нашу? Срубить его?! Выкорчевать и пень (а мы сажали) ?!

ЧТО делать? Извечный русский вопрос. И как быть.

Любить: «залюбить» сверх  всякой меры, «через край»...

...как?! Как полюбить такое?! Нагло и бесстрашно смотрящее в наши заплаканные от горя глаза; вечно врущее, кривляющееся, с красным гребнем ирокеза на голове?!

«Моё дитя больнО» - уже одна эта мысль должна доводить нас до ужаса, но не должна выходить из сердца (но не с языка!), слышите?! (диагнозы ставить можно себе: нам они нужнее)...

Дитя больнО; и оно нуждается в срочной помощи. В участии. Любви, заботе, тепле и внимании. Возможно – изоляции от общества (ВСЕГО! Я не имею в виду заточение куда-либо, а имею ввиду помещение внутрь ДОМА, внутрь огромного сердца семьи (если, конечно, таковое имеется в наличии)...

Ребёнок болен. Ему нужна ЛЮБОВЬ в огромных количествах, как бы извиняясь за все годы, когда её либо не было вообще ,либо было, но не в достатке.

Быть рядом каждую секунду

...сначала не получится: нас, скорее всего, и не впустят: тот мир создавался без нас, и обходился без нас, поэтому кричать и требовать себе «зелёный свет» в душу ребёнка, не получится: мы там чаще всего - никто, и хорошо, если мы - хотя бы не виновники происходящего...

Всё остальное – по обстоятельствам.

Но самое главное и единственное, что надо знать, это то, что нашего ребёнка переехал громадный ужасный духовный «трамвай»: дитя искалечено полностью, «висит» между небом и землёй, но пока (всё таки!) ещё  живо.

Уповаете на Господа?! Тогда ВЕРЬТЕ, и спасётся дитя молитвами Вашими. Молитвами, стонами, жертвами, и «посыпанием головы пеплом,» то есть СЕДИНОЙ (да не его (её) головы, а Вашей, ибо спрос всегда с того, кто старше и разумнее).

Дитя ЖИВО, а, значит, любой «пенёк» может стать вполне нормальным деревом.

И только низко-низко наклонившись, можно будет увидеть огромный и глубокий шрам; шрам, соединяющий две части одной жизни:

до ЛЮБВИ и после...

Аминь, любимые...аминь.

*****

Дорогой, Господь. Спасибо, что Ты открыл, кто такой друг моей дочери: зашла на его страничку в Контакте. А там?! такого я еще не видела. пахабщина и порно. Господи, защити мою дочь. Они встречаются полгода. Он еще говорит, что каждое воскресенье ходит в церковь. А такое вытворяет на сайте... Им обоим по 15. Господи спаси и сохрани доченьку. Мы верующие. Пусть у доченьки будет истинный христианин, любящий Тебя, Господь. Пусть они безболезненно расстанутся. Я работаю до позднего вечера, она дома одна. Боженька, что делать? Спаси и сохрани! Отец Небесный, как поступить? Хочется самой с ним поговорить, чтобы он от нее отстал. Дай мне мудрости и любви. Спасибо. Аллилуя.